От «Новой Лаврской гостиницы» до ресторана «Север»

Трехэтажный дом стоит…

Всегда считалось, что у солидного человека должно быть несколько разных визитных карточек. Точно так же обстояло дело и с нашим городом, с его зданиями и памятными местами. И среди таких «визиток» очень примечательно здание на углу современного проспекта Красной Армии и улицы Карла Маркса – легендарная «Новая Лаврская гостиница».

Своим появлением она во многом обязана постройке железной дороги. Историк К.А. Филимонов пишет в своей книге «Сергиев Посад. Страницы истории XIV – начала XX века»: «Еще в 1862 году она (т.е. Лавра – прим. автора) заложила на Красногорской площади здание нового торгового ряда с гостиничными номерами на втором этаже, но в том же году по совету «сведущих до хозяйства людей, по случаю проводимой железной дороги в Посад» было решено надстроить третий этаж, чтобы увеличить число гостиничных номеров в расчете на умножение числа приезжих».

Окончательно здание построили в 1864 году. Плата за номера составляла тогда от 40-75 копеек до 2-3 рублей. Среди постояльцев было немало людей знаменитых, и одно из самых лучших описаний гостиницы оставил русский писатель А.И. Куприн: «Я помню только большую («Новую» гостиницу – прим. автора). Там с самых ранних моих лет останавливались мы с матерью, когда она меня привозила к Преподобному Сергию; там же я стаивал и позднее, когда дорос до самостоятельности. Не забыть мне никогда этих сурово зеленых стен, этих запахов воска, ладана, кваса, деревянного масла и мятного курения, этой тишины, нарушаемой важным тиканьем огромных старинных часов и мягкими шагами гостиничных послушников».

Как жокей жокею…

В здании «Новой гостиницы» работали сберкасса, буфет, трактиры, булочная. Там же размещалось знаменитое фотоателье А.П. Платонова (просуществовало до середины 70-х годов ХХ века под названием «Фотография №1»). В помещении гостиницы находился один из трактиров знаменитого посадского купца Г.В. Когтева (или, как было написано на вывеске, «Кохтева»). По настоянию Троице-Сергиевой лавры, обед из трех блюд для небогатых постояльцев стоил не дороже 75 копеек, из одного-двух блюд – не более тридцати.

Другой трактир был излюбленным местом чаепития у извозчиков. Рядом с ним, в Пожарном переулке, находилась и Коновязь. Общающиеся между собой и со своими лошадями «возничие» очень часто употребляли ненормативную речь, что вызывало тревогу у администрации расположенной рядом женской гимназии. Барышням речевые «изыски» предписано было именовать не иначе, как «браниться по-жокейски».

Любимое кушанье извозчиков – калач (его можно было есть, держа за «дужку») – стоило две с половиной копейки (т.е. две копейки плюс грошик, была такая монета в старой России).

Рейнские легенды

Находились в «Новой гостинице» и «Ренские погреба». Это экзотическое название означало, что в них продавались виноградные, преимущественно белые вина («рейнские» или, как говорили, «ренские»). С этими погребами и связано трагикомическое событие революционных дней.
По воспоминаниям участника событий, большевика С.И. Гусева, созданный в городе ревком одной из первых задач поставил конфискацию вин в ренских погребах. Однако «уничтожалось вино в желудках членов ревкома и их приближенных». Это вызвало возмущение как у жителей города, так и у солдат гарнизона: «Вот сами пьют, а нам не дают, а еще наша власть!» На общем собрании постановили: указать Ревкому, что «пьянство в решающие для пролетариата дни есть преступление и контрреволюция». В ответ ревкомовцы обозвали оппонентов «юнкерами». На том и закончили.
В 1918 году все лаврские гостиницы и доходные дома были национализированы, и по примеру Москвы им дали названия «Домов Советов». «Новая гостиница» стала «Вторым Домом Советов», были снесены ворота во двор со стороны Александровской улицы (ныне Карла Маркса) и калитка со стороны Пожарного переулка, а образовавшийся проезд получил имя «Советский»…

И поилец, и кормилец!

«Правопреемник» Новой монастырской гостиницы, 2-й Дом Советов, сохранил торговую специфику первого этажа с дореволюционных времен. Несколько торговых точек, чайная, городская фотография (бывшая Платонова) составляли его парадное лицо, а бывший «Кохтевский» магазин, ставший гастрономом №1, сделался общим любимцем. Хотя его нумерация несколько раз менялась, в устной речи горожан он упорно оставался «первым номером». Жилые второй и третий этажи заполнили новые обитатели. И гостиничные номера превратились в коммунальные квартиры, жители которых стали основным контингентом для работы борцов с неграмотностью.

От старой жизни остались только тяжелые чугунные плиты да большие черные тараканы, которых, однако, постепенно вытеснили мелкие рыжие. Остряки шептались: «С голоду перековались, скоро красными станут».

К концу 1940-х все понемногу «устаканилось». Город налаживал свой быт, его гордостью стала расположенная во 2-м Доме Советов чайная №1. С 1947 года в ней по старому русскому образцу чай подавали «парами» (большой чайник на два литра и маленький с заваркой), были блюда русской кухни – например, щи из квашеной капусты с мясом, каша пшенная с маслом, картофель тушеный по-домашнему. Обслуживала чайная еще и буфеты стадиона «Спартак» и несколько школ, а также имела в разных районах города три закусочных.

Ресторан “Север”

В 1952 году Загорский трест столовых подал в МК КПСС докладную записку: «В связи с восстановлением и обновлением Лавры после войны, то есть создания Загорского историко-художественного музея-заповедника, в Загорск значительно увеличился приток приезжего контингента… даже из других стран. Появилась необходимость в организации дополнительных ресторанов». Власти согласились с этими доводами, и в 1953 году было принято решение о переоборудовании чайной в новый ресторан, который открылся в 1954 году под именем «Север». Его первым директором стал Я.И. Ефремов.

Поток туристов рос, летом 1966 года их в город приехало уже 15 тысяч, и все они посещали расположенный в центре города ресторан. Но существовавших ста посадочных мест не хватало. Поэтому была проведена реконструкция – к ресторану «Север» присоединили помещение соседнего магазина, а памятью о чайной долгое время был кафетерий с самоваром, баранками и все возможной выпечкой.

К открытию московской Олимпиады (1980 г.) жильцов второго и третьего этажей окончательно расселили, дом отремонтировали и место «коммуналок» заняли различные кон торы, а потом – по новой терминологии – офисы.

Старый дом за свою жизнь несколько раз менял окраску – белый, светло-голубой, светло зеленый, желтовато-охристый. Интересно, что построенный 150 лет назад, он стал домом на все времена и во всех непростых событиях ХХ века находил свое, не последнее, место...

Александр Луневский (КСТАТИ №№ 4, 5 2006)