"Городская Среда". Фотограф из Сергиева Посада

Всем доброго времени суток. Сегодня в "Городской Среде" я хотела бы поделиться с вами интересной информацией, которой со мной поделился наш небезызвестный Валерий Митрофанов (за что ему ОГРОМНОЕ спасибо!). Это информация связана и с историей нашего города и с фотографией.

Валерий Митрофанов поделился со мной ссылкой на "Библиотеку Андрея Бирюкова" , где была представлена биография жителя нашего города Ивана Григорьевича Дьяговченко, известного московского фотографа, который был удостоин  звания "фотограф Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича и Императорских театров в Москве на Большой Лубянке, д. кн. Голицына»."

Предлагаю вашему вниманию эту биографию.

Иван Григорьевич Дьяговченко (1835 — 28 августа 1887) [1], купец; фотограф

Молодой купец, житель Сергиева Посада Иван Дьяговченко приехал в Москву в первых числах января 1863 г. с целью подыскать свободное помещение и разместить в нем фотографическое оборудование. Средства позволили ему снять комнаты в центре Москвы, на Большой Лубянке, в доме купца Трындина. В первые же месяцы работы Дьяговченко понял, что занятие художественной фотографией — дело непростое. Человек он был мужественный, энергичный, целеустремленный: в июле того же года передал ателье земляку, купцу Сергиева Посада Михаилу Дмитриевичу Судакову, а сам вернулся домой, чтобы заняться фотографией… в Троице-Сергиевой лавре!

Фотографическое заведение в лавре уже в 1858 г. было серьезным заведением, приносившим доход. В декабре 1862 г. по ходатайству московского митрополита Филарета хлопотали о получении законного свидетельства на фотографическое заведение [2]. Смотритель Сергиева Посада писал 21 декабря 1862 г.: «…в Сергиевской лавре находится одна фотография, о которой Учрежденный собор Сергиевской лавры отношением своим от 17 декабря за № 1425 мне сообщал, что эта фотография еще только начинает в лавре учреждаться в пособие школам иконописи, для снятия с древних икон и вещей ризницы копий» [3].

В сергиевском фотографическом заведении были и ученики; наиболее способным выдавали свидетельства, они приобретали право на открытие собственных заведений. В числе таких учеников был, например, крестьянин города Рюмина Феофан Григорьев [4], который стал владельцем ателье в Сергиевом Посаде в 1864 г., а в 1875 г. на Тверской улице в Москве появилась фотография мещанина Сергиева Посада Андрея Андреевича Левицкого [5].

В марте 1867 г., вернувшись в Москву, Иван Дьяговченко купил заведение у А.А. Белоусова; 8 апреля 1867 г. было получено свидетельство на право работы, и первые клиенты вошли в фотоателье, встретившее их вывеской: «Новая светопись И. Дьяговченко». Около двух лет сохранялось это название, потом незаметно из него исчезло слово «новая», а затем и слово «светопись» было заменено более прижившимся — «фотография».

Рекламный текст на обороте фирменного бланка со временем видоизменялся; так, на своих ранних фотографиях Дьяговченко писал: «Новая светопись И. Дьяговченко на Лубянке, в д. кн. Голицына, против Москов. страхов. общ.». Приблизительно с 1870 по 1872 г. давался такой адрес: «…в Москве на Большой Лубянке, между Кузнецким мостом и Софийскою улицею, в доме кн. Голицына, № 55/62».

Известность И.Г. Дьяговченко как художника-портретиста росла. Летом 1872 г. он был экспонентом Политехнической выставки в Москве, на которой удостоился Большой золотой медали «за фотографические виды» [6]. После выставки началась его слава как лучшего фотографа Москвы, что отражено в «послужном списке» Ивана Григорьевича: на бланке появилось изображение медали и сообщение, что Дьяговченко — «фотограф Его Императорского Высочества Государя Наследника Цесаревича и Императорских театров в Москве на Большой Лубянке, д. кн. Голицына».

В апреле 1876 г. после длительных уговоров Дьяговченко продал свое знаменитое ателье на Большой Лубянке поэту и переводчику, сотрудничавшему в журналах «Будильник», «Мирский толк», «Свет и тени», Г.А. Хрущову-Сокольникову: «Я, нижеподписавшийся… Иван Григорьев Дьяговченко, желаю передать содержимое мною фотографическое заведение, состоящее в Москве Мясницкой части 1-го квартала, в доме князя Голицына, в полном его составе и под моею фирмою, а я, нижеподписавшийся коллежский секретарь Гавриил Александров Хрущов-Сокольников, желаю приобресть вышеозначенное заведение под фирмою „Дьяговченко“…» [7]

Для своего нового заведения Дьяговченко подыскал помещение на Кузнецком мосту, где ранее было фотоателье Михаила Тулинова. «Желаю вновь открыть фотографию в Москве Мясницкой части 1-го квартала, в доме Тверского архиерейского подворья, под № 66 на Кузнецком мосту», — писал Дьяговченко в прошении 22 мая 1876 г. С 1 июня он развернул работу уже на новом месте.

Несмотря на смену адреса, фотографическое заведение по-прежнему пользовалось славой: к услугам Дьяговченко обращались известные писатели, поэты, художники. Среди них был, к примеру, Л.Н. Толстой. Драматург А.Н. Островский писал 11 мая 1879 г. в Петербург издателю А.С. Суворину: «Я обещал Анне Ивановне свой портрет, а если не обещал, то хотел обещать, я их заказал, но они еще не готовы. Если будете в Москве, то потрудитесь зайти в фотографию Дьяговченко, на Кузнецком мосту, — я распорядился, чтобы один портрет был для Вас оставлен, они будут готовы к 18 мая».

Д.Н. Садовников вспоминал, что на его просьбу — подарить карточку на память — И.С. Тургенев «вынул из стола целую пачку портретов, снятых проездом в Москве, работы известного Дьяговченко: „Выбирайте любую. Они не совсем похожи: я все какой-то грустный выхожу на них, но лучше нет…“» [8]

Друживший с Дьяговченко художник В.Г. Перов в 1876 г. написал его живописный портрет (хранился у К.А. Фишера до 1920 г.; местонахождение портрета в настоящее время неизвестно).

Именно Дьяговченко художники предпочитали отдавать на съемку свои картины. Так, Н.А. Кошелев просил в письме П.М. Третьякова разрешить сделать фотокопию картины «Послушник»: «…непременно позвольте снять И.Г. Дьяговченко. Когда именно — где? Так у Вас в галерее или дайте ее в фотографическое заведение…» [9]

Сам фотограф всегда старался кому-то помочь: «Сейчас отправлюсь в „Русскую фотографию», и если там ничего не найду, то отпечатаю с карточки копию… Считаю особенным удовольствием исполнить как Ваше, так и г. Крамского желание. С глубоким почтением, Иван Дьяговченко» [10] (1877).

Дьяговченко издал альбом фотографий с картин В.Е. Маковского и И.М. Прянишникова «Эпизоды из севастопольской жизни 1854-1855 годов». Выполнял многочисленные просьбы издателей, которые порой заказывали ему работу через П.М. Третьякова: «Милостивый государь Павел Михайлович. Будьте обязательны, разрешите фотографу Дьяговченко снять для „Художественного журнала“ некоторые из картин… Разрешите также снимать картины с их мест: иначе же фотографу нет никакой возможности сделать хороший негатив» [11].

К Всероссийской фотографической выставке 1882 г. в Москве Иван Григорьевич Дьяговченко готовился серьезно. Работы его были отмечены серебряной медалью. В.И. Срезневский, редактор журнала «Фотограф», в обзорной статье писал: «Московский первостепенный фотограф И.Г. Дьяговченко, специалист по портретной фотографии, выставил некоторые очень трудные по исполнению работы, например группы институток, в залах при самых неблагоприятных условиях освещения. Очень хороши оттиски на угольно-пигментной бумаге: портрет А.В. Прахова и в особенности группа детей — произведение поистине художественное. Пять больших портретов, повешенных, к сожалению, высоко, довольно эффектны. Не могу разделить вкуса экспонента в обделке и обстановке небольших портретов. По моему мнению, карточки всех размеров значительно выиграли бы, если бы экспонент не обложил их никелевыми широкими рамками, положив их на бархатные гранатовые, обведенные в свою очередь желтым атласным кантом и прикрепленные к фону из красного сукна в черных рамках» [12].

В августе того же года в Москве проходил Промышленный съезд, на котором присутствовали 306 представителей из всех городов России. Вместе с Дьяговченко из Москвы на съезде были фотографы Генрих Булгак, Феликс Вишневский, Мариан Конарский, Виктор Марибель, Альберт Мей, Александр Торлецкий.

С апреля-марта 1881 г. на обороте бланков Дьяговченко появилось изображение российского герба и новая запись: «Двора Его Императорского Величества фотограф И. Дьяговченко», что было связано с восшествием на престол покровителя фотографа Александра III.

Иван Григорьевич Дьяговченко уделял много времени общественным делам: был директором Московского тюремного комитета с 13 октября 1880 г.; с 17 мая 1882 г. и до 1887 г. — казначеем Мясницкого отделения Попечительства о бедных; с 9 мая 1883 г. — попечителем Исправительного отделения Попечительного о тюрьмах общества [13]; состоял членом Московского общества любителей художеств (МОЛХ) с 1869 по 1887 г.

28 августа 1887 г. И.Г. Дьяговченко умер после продолжительной болезни. У вдовы Матрены Яковлевны и сына Николая (1875-?) в наследство остались дом в Пречистенской части, в Большом Афанасьевском переулке и фотографическое заведение на Кузнецком мосту, в доме Тверского архиерейского подворья.

Фотография не была закрыта, более того, вдова приняла участие в Юбилейной фотографической выставке 1889 г., выставив работы И.Г. Дьяговченко. За «портреты в павильоне» была присуждена бронзовая медаль („слишком сильно ретушированные“) [14].

В 1889 г., после юбилейной выставки, фотографическое заведение было куплено К.А. Фишером, с условием сохранения в названии фирмы имени прежнего владельца. В первые годы Фишер на бланках помещал обязательный текст: «И.Г. Дьяговченко, преемн.: К. Фишер»; в последующие годы: «Фотография К. Фишера, бывшая Дьяговченко».