«Якут»

Читая дневники Михаила Михайловича Пришвина, мы не должны забывать — перед нами не воспоминания с цельной ретроспективой жизни нашего города, а каждодневные записи, продиктованные ситуацией, впечатлениями, даже сиюминутным настроением уже немолодого автора (в город Сергиев Пришвин приехал, когда ему было 53 года). Большая часть его писательской жизни проходила не среди «драчей», «фининспекторов», «пролетарских писателей», а в мире большой столичной литературы.

Пришвин на страницах дневника свободно говорит о людях, о которых мы совершенно не знаем и должны только догадываться, кто они, с чем или с кем они.

Так мы и подошли к герою сегодняшней истории, которого М. Пришвин называет «Якут».

27 Июля [1930]. «На днях приходил Якут, говорил, что в эти дни чуть-чуть не лёг под поезд. “Мне что, — говорил он, — ведь я в Бога совершенно не верую. А разве вы-то веруете?” Верую или не верую, сказал я, к сожалению, не могу ответить на постоянное: то верую, то не верую; в прежнее время, когда все носились с богоискательством, я сказал бы, что, пожалуй, не верую, а теперь во время гонений отвечу: “верую, Господи, помоги моему неверию”».

Наверное, какой-нибудь священник-расстрига этот Якут. Может, и стихи пишет... Пишет, пишет, только давайте дальше читать!

23 Декабря [1932]. «Разгар писания «Корень Жизни» и вдруг отняли свет до Марта без всякого предупреждения. У писателей отняли, но оставили своей шпане. Не отсутствие света поколебало повесть, а моё раздражение. Самые мрачные мысли. Вызвал Лёву. Начинаем борьбу за электрическую лампочку. Обидно, стыдно... Впрочем, никто похвалиться лучшим не может, потому что если и есть “лучшее” то оно потихоньку выкрадено лично для себя. У Якута горят лампы: это через ГПУ».

О таинственном Якуте издатели дневников сообщают — «Неустановленная личность».

«Вечер», рисунок П. Черных-Якутского

***

Сколько таких неустановленных личностей приносил тогдашний «ветер перемен» в наш город!

В 1920-е годы в Сергиеве появлялось много всякого интересного народа, не считая представителей бывшей титулованной знати. В том числе и классик якутской литературы Пётр Никодимович Черных-Якутский (26.03.1882 — 22.12.1933 гг.).

Родился он в селении Имя на берегу Охотского моря. Через двенадцать лет с матерью поселился в Якутске, где «жили очень бедно, едва сводя концы с концами», как писал сам впоследствии. Поступил в духовную семинарию, но изза болезни оставил учёбу. Владел якутским языком. В 1899—1912 годах работал переписчиком в канцелярии Якутской духовной консистории (учреждении епархиального управления и духовного суда). Печатался с 1907 года в местной демократической печати. В 1909 году вышел его первый поэтический сборник «Тихие струны». В 1921 году он участвовал в сборнике «Огни Севера», потом — «Таёжные искорки».

О пребывании Черных-Якутского в Сергиевском посаде (Загорске) упоминает Советская литературная энциклопедия. Подробности сообщает в своей книге «Прогулки по родному городу. Красюковка» Т. Н. Шпанькова. Жил Черных-Якутский со своей племянницей на Красюковке по адресу: Берёзовый переулок, дом 5. Местные жители запомнили, что зимой и летом он ходил в шубе, вызывая насмешки детворы. У него были проблемы со здоровьем — потерян глаз, про который он говорил детям, что тот «от мороза вытек». В Подмосковье он прибыл для лечения.

А как же творчество? Здесь он написал ряд стихотворений и большую поэму «Родная Якутия». Вместе с известным деятелем культуры А. Бояровым перевёл на русский язык драматическую поэму «Красный шаман» якутского поэта П. А. Ойунского. Во время этой совместной работы в 1928 году их радушно принимал М. Горький, который проявлял большой интерес к якутской художественной литературе.

Интересные сведения о сергиевско-загорском периоде жизни поэта находим у современника Якута, публициста С. Потапова. В частности, он сообщает, что в 1929 году П. Черных принимал участие в конкурсе на лучший стих, и что из рассмотренных произведений 80 поэтов были напечатаны только его стихи («Непрерывка») и стихи Филиппова из Люберец.

В целом же в статье подчёркивается значимость творчества П. Черных, выделяются самые популярные в кругах комсомола произведения. Автор выделяет оперетту «Гай да тройка», неоднократно ставившуюся в Якутске, Вилюйске, Олёкминске.

«Подснежник», рисунок П. Черных-Якутского

***

А вот ещё интересный факт. В журнале «Красная панорама» в 1927 году вышла статья «Пётр Черных-Якутский», подписанная Львом Катанским (он же Лев Михайлович Пришвин — так звали сына писателя). Автор статьи, «лично знакомый с П. Черных-Якутским со времён его лечения в г. Загорске», подробно описывает жизнь «черноглазого, скуластого якута», ссылаясь на слова и произведения поэта. В этом очерке подчёркивается надменная позиция чиновников царского времени относительно якутов, по их мнению, «недостойных ни ученья, ни культуры». П. Н. Черных-Якутский характеризуется как человек, способный бороться за свой «тёмный народ».

При всей положительной оценке в статье Л. М. Пришвина есть и некоторые критические замечания. Он рассказывает о переломном моменте в творчестве поэта, «когда при столкновении с нашей культурой он увидел, что форма его произведений во многом далека от совершенства, и вот поэт после двадцатилетней литературной деятельности снова принялся за учёбу, стараясь пойти в ногу с нашей стремительной эпохой».

В 1933 году Пётр Никодимович уезжает в Якутию — умирать. Память о нём среди знатоков литературного краеведения быстро стёрлась. В документах загорского горисполкома за 1934 год осталось лишь заявление его племянницы о том, как Горжилуправление возвращало имущество поэта, оставшееся по его прежнему месту жительства в Берёзовом переулке.

А что касается лампочек от ГПУ — оказывается, соседка Петра Никодимовича работала в этой структуре. И имела право на подключение электричества. А дом был на двух хозяев...

Фото Национальной библиотеки Республики Саха (Якутия), сайта yakutskhistory.net