Когда-то одну из его картин хотел приобрести Папа Римский, но чиновники не выпустили полотно с крестами за границу — Перестройка ещё не просматривалась даже на горизонте. Точно так же из страны не выпустили и самого художника, и выставка в Японии прошла без автора.
Он не вступал в партию и цитировал в картинах приёмы из иконописи, но был частью советской творческой госиерархии — возглавлял местное отделение Союза художников и третьим в городе получил звание заслуженного художника РСФСР.
Сочетал в одном кадре обнажённую натуру и кресты — сегодня за такие эксперименты у инстаблогеров большие проблемы, но ему, верующему, удавалось делать это так чисто и академично, что картины проходили даже сквозь тонкое сито советских худсоветов.
Сандырев — ученик Дейнеки. Общаться с советским классиком, автором картин-гимнов подвигу и здоровому духу, продолжил и после окончания учёбы в институте Сурикова. «Когда поступал, писал как все, — серовская школа, только цвет был насыщенный», — вспоминает об отце Валерий Сандырев, тоже художник. Далее происходит то, что делает автора очевидцем, — дух времени, в котором совпало влияние именитого мастера-преподавателя, общение в творческой студенческой среде и оттепель 1960-х.
Друзей, как среди коллег по цеху, так и вне его, у Сандырева было немного, но долгие тёплые отношения связывали его с первым секретарём Загорского горкома партии Иваном Холодом. Перед началом Московской Олимпиады-80 Холода направили в Олимпийский комитет, где тот заведовал строительством Олимпийской деревни. С подачи бывшего загорского градоначальника в Зале приёмов появилась работа загорского художника. Тот же Холод отстаивал право Сандырева на звание заслуженного художника, чуть ли не собственноручно сдвигая со стола председателя областного комитета КПСС стопку жалоб и доносов, которые писали на автора. Формалист, понимаешь!
Но широкую — если так можно сказать, народную — известность ему принёс особенный зелёный мерцающий цвет: достаточно однажды увидеть это изобретение Сандырева, чтобы безошибочно отличать его работы среди множества других в будущем.
Это мерцание сильнее всего проявляется в натюрмортах с яблоками, самых заметных в послужном списке мастера. Известность пришла в том числе и за счёт многочисленных авторских вариаций на эту тему, и земную-садово-огородную, и возвышенно-библейскую одновременно.
Как он его получал, этот волшебный цвет? «Это тайна», — говорит Валерий Сандырев, организатор выставки, что в эти дни проходит в отеле «Красная гора» на улице Кирова и приурочена к 90-летию автора.
