Седьмого мая в России — День радио. Эта коробочка с антенной наверняка имеет право на свой день, учитывая, как она изменила мир, сколько имён открыла, сколько одиноких людей сделала менее одинокими, связывая их через эфир с чем-то новым, неизвестным.
Седьмого мая в России
— День радио. Эта коробочка с антенной наверняка имеет право на свой день, учитывая, как она изменила мир, сколько имён открыла, сколько одиноких людей сделала менее одинокими, связывая их через эфир с чем-то новым, неизвестным.
Коробка с антенной теперь просто образ — радио всё чаще слушают через интернет, вместо прямого эфира выбирают программы в записи или переключаются на подкасты, близкий к радио, хотя и не идентичный жанр.
«Радио это разговор один на один, — считает главный редактор Фонда независимого радиовещания Александр Винокуров. — В комнате могут находиться несколько человек, и когда ведущий произносит слово «автомобиль», у каждого из них в голове появится свой собственный автомобиль. Поэтому ведущий знает, что его слушает только один».
Больше двадцати лет ФНР проводит фестивали и практикумы для российских региональных радиожурналистов. В этом году мне повезло войти в число тех, кто слушает и оценивает конкурсные работы, которые присылают со всей страны — из филиалов огромной корпорации ВГТРК и из маленьких посёлков, где на местной станции могут работать всего три человека.
Это стоит послушать! Конкурсные программы и репортажи — и многие подтверждают, что с радио всё в порядке — выложены на сайте фестиваля «Вместе Медиа». Тем временем мы поговорили с Александром Винокуровым о том, что звучит на волнах в России сегодня.
— Когда слушаешь конкурсные работы, есть ощущение, что радио в регионах поживее, чем в столицах…
— Это можно сравнить с фотографиями, которые мы делаем с друзьями или семьёй дома или на даче, и нам хорошо, и фотки получаются классными. А есть дорогие фотосессии в студиях, с профессиональным светом, краси-и-вые! Но какие-то неестественные, и ты снова пересматриваешь, как вы дурачитесь на Новый год. Наверное, соблюдать технологию всё время — это скучно, хотя и правильно. Хотя и в Москве есть программы, сделанные честно, живо, по-человечески.
— Немного о фонде. Что он делает, чтобы радио было интересным?
— Скажу как человек, который участвовал в образовательных программах и фестивалях (до переезда в Москву Александр работал журналистом и главредом известной кемеровской радиостанции «Кузбасс FM». — Ред.). Региональные радиостанции начали активно развиваться в 2000-х, но науке радио нигде не учили. Журфаки готовили радиожурналистов, но не рассказывали о программировании эфира, мы не знали, кто такие ведущий и диджей, программный директор, музыкальный редактор. Был полёт мысли, свобода — давайте делать радио! А как? Единственной организацией, которая обучала региональных вещателей, проводила фестивали, приглашала преподавателей, был ФНР, это очень помогало и помогает.
— Радио сегодня и тогда — в чём разница?
— Как и в газетах, сотрудники на радио работают на одном месте долго, иногда десятилетиями, и от этого коллективы стареют. Молодёжи приходит меньше, к сожалению. В 2000-х все хотели работать на радио. «Я хочу работать на радио» (произносит мечтательно), раньше стояли в очереди, теперь нет.
— На радио очередь не стоит, а в подкасты?
— Сегодня много тех, кто производит подкасты, и мало тех, кто потребляет. Да, их слушают, но это не то количество прослушиваний, которое бы вдохновляло производителя. По большей части это незатейливо сделанные разговоры, беседа или интервью. Подкастом занимаются в удовольствие, после работы, и, как думаю, у авторов нет времени, чтобы сделать что-то большее, добавить звуковую иллюстрацию к тому, о чём говоришь. Но подкасты это и поле, на котором идёт учение.
— Куда из приёмников исчезли радиодокументалистика и радиотеатр?
— Судя по тому, что я слышу в работах на конкурсе, всё меньше остаётся радиостанций с собственным программированием. Из них не все готовы потянуть коллектив, который бы работал не только на новости и утреннее и вечернее шоу. И если на станции найдётся хотя бы один человек, который делает радиодокументалистику, куда её поставить? У региональных информационных станций, которые в лучшем случае вещают на волнах ВГТРК, не всегда есть время для таких эфиров. Отрезки по десять минут, и если есть 15 — то это очень хорошо. И что в таких рамках успеть? Радиотеатр требует ещё больших усилий. Я в своё время делал — или пытался делать — в Кемерове театр на радио. Позвал актёров-друзей, давайте, мол, позаписываем рассказы. Актёры молодцы, но у них нет опыта работы на радио. Они прекрасно работают на сцене и на праздниках, а микрофон в студии это совсем другое. Звукорежиссёры тоже потеряли, а кто-то и не приобрёл квалификацию для работы, где нужно добавлять шумы, создавать атмосферу.
— Почему люди до сих пор слушают радио?
— Слушают немногие. Категория до 12 лет выпала на сто процентов, и я не знаю, что ищут на радио остальные. Музыку можно включить через стриминговые сервисы. Разговорные подкасты тоже. Новости узнаешь из телеграм-каналов, так быстрее. Нет поводов слушать радио сегодня — но слушатели есть, и во многом изза того, что люди хотят, чтобы с ними говорили один на один. Даже линейный ведущий, который включается на 20-30 секунд между песнями, создаёт ощущение жизни. Ты не просто слушаешь музыку, а знаешь, что есть ты и твой друг на волне.
В регионах радио слушают, потому что они прекрасно знают людей у микрофона — это их соседи, они пересекаются на одних и тех же концертах, кино и спектаклях. В Кемерове мы порой работали в новогоднем эфире до десяти утра, и всегда находился кто-то, кто позвонит утром, голос пьяный, и просит — поговорите со мной. И начинает рассказывать свою историю, уже не в эфире, что жизнь не удалась, и так минут на двадцать.
Я с трудом представляю, кому из телеведущих позвонит человек и попросит просто поговорить. У них просят о другом — постройте, отремонтируйте, накажите. А здесь просьба просто по-человечески поговорить.
И ещё — только на радио могла родиться фраза «Здравствуй, дружок, я расскажу тебе сказку». Ты слушаешь, и ты весь там, и никуда не денешься.
Владимир Крючев
