Этот человек стал местной достопримечательностью: бомж Паша проживает на одной из контейнерных площадок во дворе дома № 8 по Ярославскому шоссе в Сергиевом Посаде. Появился он здесь относительно недавно, как потеплело. С его присутствием местные не то что бы мирятся — они его жалеют. Рассказываем о судьбе человека, который хотел бы всё изменить.
Не крутое, но пике
Контейнерная площадка чисто прибрана. Здесь не грязно и не пахнет. Под крышей, в самом её уголке, лежит матрас. На матрасе — человек, возраст которого из-за бороды с ходу определить довольно трудно. Одет по-зимнему, в тёплой куртке и шапке. Рядом — мусорное ведро (на контейнерной-то площадке!), пакет с нехитрой провизией — хлебом и, по-моему, остатками какой-то рыбы. «Как зовут тебя, мил человек?» — спрашиваем мы. «Паша», — отвечает. «А фамилия-то у Паши есть?» — интересуемся. «Есть. Загорский», — пожимает плечами он. Вот она, ирония судьбы.
}} Павлу 49 лет, родился и вырос в Юрьеве-Польском. Говорит, там была своя квартира. Жил как все: женился, стал отцом, работал трактористом у какого-то частника. Но всё испортил алкоголь
«Что скрывать, запил я. Жена терпеть не стала, выгнала. Я оставил ей жильё, они там живут с дочкой, насколько я знаю. Начал снова жить с женщиной, но тоже ничего не вышло. Лет пять назад выгнала. Я приехал работать в Сергиев Посад», — рассказывает бомж Паша.
Паша трёт руками воспалённые глаза. То ли аллергия, то ли плачет — попробуй, разберись. Уточнять почему-то очень не хотелось, какой-никакой, а мужчина, со своим чувством достоинства. Чем занимался здесь этот человек? Жил в Наугольном, у какого-то частника. Видимо, помогал по хозяйству. Днём работал, ночевал в бане. Так он прожил 3 года, но что-то разладилось — скорее всего, снова из-за пагубной тяги Павла к бутылке. Его выгнали.
«Сейчас-то ты чем занимаешься?» — спрашиваем мы. «Тут, рядом, на металлоприёмке работаю», — неопределённо куда-то машет он рукой. «А сегодня что не на службе?» — «Вот, выпил».
Человек мира
Паша Загорский живёт здесь с весны. Местные относятся к такому соседству довольно благосклонно, даже подкармливают, рассказывает он. Рядом, на синей сетке (контейнер для пластика) кто-то оставил добротные чистые джинсы. И размер-то Пашин, но ему отчего-то всё равно, брать их вроде бы не собирается.
«Бородёнка-то у тебя чистая, стрижёшь, небось», — улыбается фотограф Светлана. Да, Паша старается за собой следить, как может и как получается. В принципе, не очень-то от него и пахнет. Говорит, иногда его пускает помыться какой-то знакомец, который проживает на Северном. А нынче лето на дворе, при необходимости помоется в каком-нибудь водоёме.
Говорят, что Паша старается обустроиться с комфортом. Хоть и временное, но всё же жильё. Кто-то недавно выбросил кресло — мужчина забрал его себе. Правда, за имуществом не уследил — элемент интерьера в его отсутствие увёз мусоровоз. Матрас коммунальщики отчего-то не трогают. На вопрос, не страшно ли здесь жить, Павел пожимает плечами: мол, крысы иногда приходят, комары кусают. Но это всё ничего. Главное, что люди не трогают. Люди, как известно, бывают пострашнее самого лютого зверья. Но нашему бездомному пока что везёт.
}} «Паша, а где твой паспорт?» — «Просрочен он», — говорит мужчина. Да, менять его надо было в 45 лет, четыре года назад. Но, скорее всего, документ отсутствует. Классика жанра
«Если бы тебе сейчас предложили начать жить заново, в какой бы момент пошёл другой дорогой?» — спрашиваем мы. «В Юрьеве-Польском ещё, когда начал пить», — отвечает. На вопрос, давно ли он был у врача, удивляется. Говорит, зачем, если не болит ничего пока? «А зубы, небось, болят», — предполагаю я. «Болят», — кивает Паша.
Выбор есть?
Он ничего не просит: Павел Загорский не из таких. Разве что полтинничек на известные нужды. Но мы всё же предлагаем помощь — восстановить для начала паспорт. А потом, быть может, документ поможет найти ему жильё и другую работу. Но с условием, что он бросит пить. Паша удивлённо хлопает глазами: «А зачем? Ничего мне не нужно. Как живу, так и умру». Скорее всего, в нём снова заговорила гордость бездомного, человека мира. Но смотреть на нас он начал немного иначе — с интересом и удивлением: с чего бы кого-то начала вдруг волновать его, Пашина, судьба?
Лето в нашей полосе коротко, поэтому мы пообещали вернуться с конкретными предложениями. Например, такие люди, как Павел, могут найти приют в подмосковном доме трудолюбия «Ной», есть ещё Дмитровский центр социальной адаптации. Но чтобы попасть туда, Паша должен согласиться и примириться с трезвым образом жизни. Пойдёт ли он на это? Большой вопрос. Бомж пообещал всерьёз об этом подумать.
Через час мы снова проезжали мимо этой контейнерной площадки. Паша сидел уже не один, в компании такого же человека мира. По-видимому, оставленный нами полтинник сгодился. Надежда на то, что Паша сдержит слово и подумает, начала таять прямо на глазах. Но мы всё равно приедем к нему снова: всё же дали слово этому человеку, и его обязательно нужно сдержать. А ещё дать ему выбор — решить свою судьбу самому или плыть дальше, по её течению.
Евгения Николаева
Фото Светланы Володиной
КОММЕНТАРИЙ
Татьяна НАКОРЯКОВА, представитель регионального уполномоченного по правам человека в Сергиево-Посадском городском округе:
— Как показывает практика, многие люди, оказавшиеся в подобной ситуации, не могут вернуться к нормальной жизни даже после реабилитации. С выправленными документами, выплатами — они вновь оказываются на улице. Уже по доброй воле. В моей практике таких примеров было предостаточно. Но иногда им удаётся вернуться к нормальной жизни. Например, в Пересвете при местном храме живёт бывший бездомный. Он давно отказался от алкоголя в пользу работы и крова.
