No pasaran!
«Красная зона» начинается с раздевалки. Нам выдают уже знакомые по прошлому визиту хлопчатобумажные костюмы (видит Бог, ничего приятнее и удобнее в этой жизни мне носить не доводилось), ведут в актовый зал, где снаряжают врачей и медсестёр перед входом в очаг инфекции. Нас встречает сестра-хозяйка Галина Александровна. Только за это утро она одела примерно полсотни человек. Видя, как мы неумело натягиваем бахилы и комбинезон, путаемся в кнопочках-завязочках, спешит на помощь — поправляет, застёгивает, подсказывает. Женщина умело завершает наш образ: руки и щиколотки обматывает скотчем, чтобы перчатки и бахилы не вздумали съехать в самый неподходящий момент. Ну, и для герметизации, конечно, не без этого. О костюмах, в которых работают наши медики, хочется рассказать подробнее.
В октябре, когда мы впервые побывали в «красной зоне», врачи и медсёстры трудились в комбинезонах из полимерного материала — лёгкого, но совершенно недышащего. Провести 6-8 часов в «красной зоне» было немыслимо тяжело, пот тёк в три ручья. Сейчас экипировка состоит из многоразовых изолирующих костюмов из лёгкой мембранной ткани. В них тоже жарко, особенно когда за окном +30 градусов. Но всё же комфортнее, чем в полиэтилене. Производитель новых костюмов — фирма Bosco, которая почти два десятка лет одевает российских спортсменов, отчасти перепрофилировалась под пошив средств индивидуальной защиты. Разработчики использовали в производстве совершенно современную ткань — лёгкую, но вместе с тем отлично пропускающую воздух. Позаботились они и о настроении врачей: на груди каждого такого «скафандра» красуется принт — «No pasaran!» — «Он не пройдёт!». По нынешним временам универсальный лозунг для медиков всего мира. Но мы, журналисты, как раз пройдём — в этот раз наш путь в «красную зону» начинается с сосудистого центра.
Бьёт наотмашь
На сегодняшний день в Московской области действуют два региональных сосудистых центра, ориентированных на работу с ковидными больными, — в Домодедове и в Сергиевом Посаде. С начала пандемии в нашем принимают пациентов с инфарктами, нестабильными стенокардиями, инсультами, острыми тромбозами артерий нижних конечностей — это наиболее частое осложнение, которое вызывает COVID-19. Причина — повышенная свёртываемость крови. Говоря простым языком, во время болезни она становится гуще, из-за чего образуются тромбы. Как показывает практика, это может произойти уже на 4-5 сутки после наступления так называемой «острой фазы».
Также коронавирус способен вызывать эндотелиальную дисфункцию, то есть когда перестаёт нормально работать внутренний слой, выстилающий сосуды, миокардит — воспаление сердечной мышцы. И если осенью в сосудистый центр пациенты моложе 55 лет поступали очень редк о, то теперь здесь оперируют и тридцатилетних, и сорокалетних.
Заведующий отделением рентгено-хирургических методов диаиагностики и лечения Дмитрий Куртасов отмечает, что это — тенденция трёх последних месяцев. Молодые переносят последствия коронавируса значительно хуже, чем пожилые. «Они чаще попадают в реанимацию, быстрее развиваются самые неблагоприятные события. Недавно к нам поступил молодой мужчина в возрасте 35 лет. Диагноз — тяжёлое многососудистое поражение. Заболел коронавирусом, на фоне болезни состояние обострилось: боль за грудиной не стихала, даже когда он находился в покое. Другой пациент, такого же возраста, поступил с инсультом — в его случае тромб «выстрелил» в мозг. После ряда операций парень отправился на реабилитацию. Правда, слабо двигал правой рукой, наблюдались дефекты речи, что свойственно после перенесённого инсульта», — рассказывает врач.
К счастью, летальных случаев среди «молодёжи» пока что не было — все выписываются, уходят на своих ногах. Другой вопрос, что многим из них может грозить инвалидность: инсульт — это настоящая катастрофа. А вот смертность среди пациентов пенсионного возраста по-прежнему высока.
В завершение важная информация: врачи доказали: жара и ковид —смертельный тандем. Возможность возникновения осложнений в этот период особенно высока. «Совет первый — вакцинируйтесь. Совет второй — пейте больше воды, но без фанатизма: это понизит вероятность образования тромбов. Если принимаете какие-либо сердечно-сосудистые препараты, обсудите терапию с лечащим врачом», — рекомендует Дмитрий Куртасов.
689 заболевших COVID-19 было выявлено на прошлой неделе в Сергиево-Посадском городском округе
Инфекционное отделение
Этот корпус рассчитан на 84 койки, 8 из которых занимают дети. Не так давно «детское» крыло работало с перегрузом — из-за роста заболеваемости приходилось разворачивать дополнительные «тяжёлые» места. Все пациенты изолированы — в отдельных боксах, за стеклом. «Ну как мы сегодня? Полегче? Вижу, что полегче», — заведующая инфекционным корпусом Евгения Панкова треплет светлую вихрастую голову тринадцатилетнего Дани. Он и его собрат по несчастью Лёша лежат под лёгкими простынками. Тихо, на боку — так легче. В Районную больницу они поступили больше недели назад, с высокой температурой и затруднённым дыханием. Парни уже идут на поправку, но вид откровенно не весёлый. Ещё бы: вместо летних каникул, отдыха на даче или на море — изолированный больничный бокс.
В палате чуть далее — двадцатилетняя Кристина. Её доставили в Районную больницу со схожими симптомами. Её тяжёлый ковидный кашель гулко разносится по коридорам. «Привезли сюда 5 июля. Высокая температура, дышать было трудно и больно. Сейчас лучше, только спать постоянно хочется», — жалуется девушка. Детское инфекционное отделение принимает детей в возрасте от пяти дней и до 18 лет. Евгения Панкова рассказывает, одна пациентка отметила в инфекционном отделении своё совершеннолетие.
«Изменилась возрастная группа риска — стали чаще болеть дети и подростки, огромное количество пневмоний. Частые осложнения — артриты, геморрагические колиты с сопутствующим кровотечением», — поясняет заведующая.
Здесь хорошо помнят годовалого малыша, которого доставили в памперсе, пропитанном кровью. К счастью, его вылечили, для этой семьи всё закончилось хорошо. В другом крыле лежат возрастные пациенты, старшему из них — 85 лет. Состояние тяжёлое, но пока обходится без реанимации. Отделение на сегодняшний день загружено полностью, но ещё на днях количество коек здесь увеличивали до 102. «Если бы не было вакцин, люди гибли бы, как в средневековье. На дворе 21-й век, и будущее за профилактикой инфекций. Мой совет всем — вакцинироваться», — считает Евгения Панкова.
На высоком потоке
В октябре реанимация в РБ была сплошь возрастная — почти все койки были заняты пожилыми пациентами. Сегодня здесь на интенсивной терапии находятся пациенты от тридцати до сорока лет. Это второе отделение интенсивной терапии Районной больницы. Самому молодому, Власу, недавно исполнилось 19. Парень дышит с помощью кислородной маски. У Власа тот самый «джентльменский набор», который увеличивает риск серьёзных осложнений и даже летального исхода — мочекаменная болезнь, ожирение, диабет. Он в сознании, правда, разговаривает с большим трудом — врачи диагностировали 70% поражения лёгких. «Когда меня переведут в общую палату?» — сквозь маску парня практически не слышно. «Рано, рано. Полежишь здесь ещё», — говорит анестезиолог-реаниматолог Дмитрий Щетина.
На сегодняшний день из 20 коек второй реанимации РБ заняты 12. Трое — на аппаратах ИВЛ. Инвазивный метод используется лишь в самых тяжёлых случаях, так как выход из искусственной комы — это сложный и болезненный процесс со своим набором рисков. Как выглядит реанимация? Спины, спины, спины — если пациент не на вентиляции лёгких, то есть не с трубкой и не в маске, то лежит на животе. Делается это для того, чтобы раскрыть нижние отделы лёгких. И даже визуально заметно, как изменилась реанимация с прошлой осени, — она действительно помолодела. «В конце июня во время пика мы увеличили количество коек, так как был серьёзный подъём заболеваемости. Наш норматив при этом — 13 коек. Сейчас очень относительное затишье, но ситуация может измениться в любой момент», — считает Дмитрий Щетина.
Врачи всего мира трубят о том, что коронавирус мутирует, становится более агрессивным, смертельным. Вряд ли кто-то хочет оказаться среди тех, кто вынужден неделями лежать и дышать при помощи кислородной маски. Прививка — если не стопроцентный, но вполне эффективный щит против COVID-19. Во всяком случае, в моём окружении пока что ни один вакцинированный не заболел, и тем более — не умирал. А вот «корона» унесла жизни пятерых моих близких и друзей. К сожалению, тогда вакцины в таком широком доступе ещё не было.
Евгения Николаева
Фото Светланы Володиной
