Сотрудники ФСКН (Наркоконтроля) знают многое. Служба их обычно скрыта от любопытных глаз, но от этого не менее важна и эффективна, чем у коллег из других правоохранительных органов. Встречаются ли наркоманы в школах? Граждане каких государств чаще выступают в качестве наркокурьеров? Какие наркотики распространены в нашем районе? Как бороться со «спайсами» и «солями»? Как официальная статистика соотносится с реальным числом наркоманов? Все эти вопросы мы задали начальнику 2-го отдела 2-й Службы УФСКН (Сергиев Посад) Оксане ЕРОХАНОВОЙ.
— Недавно на заседании районной Антинаркотической комиссии были озвучены результаты тестирования школьников на употребление наркотиков. Расскажите об этом поподробнее. Насколько недооценена или, наоборот, преувеличена проблема?
— Действительно, такое исследование проводилось. Глава района выделил средства, на которые были закуплены специальные тесты. В общей сложности мы проверили около 500 учеников 10-11
классов из десятка школ. Результаты заставляют задуматься: у 2 % обследованных тесты были положительными. В абсолютных цифрах это, вроде бы, немного, но для такого выборочного исследования результат существенный. Многие до сих пор думают, что наркотиков в школах нет, а мы зря наводим панику. Теперь получено наглядное доказательство.
— Наркотики в школе — это новая тенденция или раньше такие тестирования просто не проводились?
— Такие масштабные — нет, это недёшево. Но я всегда говорила, что отсутствие наркотиков в школах — это миф. Мы периодически ловили подростков в состоянии наркотического опьянения, старались обратить внимание. Но к этому, на мой взгляд, не относились с должной степенью серьёзности.
— Как вы полагаете, нужно вводить обязательное тестирование?
— Сложный вопрос. Я против того, чтобы на ребёнке ставить клеймо. Важно, чтобы об этом вовремя узнали родители, а не общество. То есть исследования нужны, но делать их нужно с умом. У нас не лучшим образом отработана тактика проведения тестирования. Каждый из нас боится обидеть своего ребёнка недоверием. «Пойдём-ка, дружок, сходим в наркологию, сдадим тест, вдруг ты наркоман» — так ведь не годится, никто так делать не будет. А если родитель придёт, возьмёт за руку и скажет: «Знаешь, чтобы пойти в 10 класс, нужно сдать тест, все так делают» — это всегда психологически легче.
Я думаю, все мамы и папы захотят узнать результаты. Наши дети ходят в кафе, клубы, нельзя исключать, что им могут что-то подсыпать в целях дальнейшего роста продаж. И если мы узнаем об этом вовремя, то сможем спасти их. Тестирование обязательно надо продолжить, но сделать так, чтобы родители были в этом заинтересованы и активно участвовали.
— Какие наркотики имеют наибольшее распространение в нашем районе?
— Раньше в основном был героин, сейчас он делит пальму первенства с амфетамином. Героин употребляют люди постарше, как правило, наркоманы со стажем. А молодёжь, начиная с 14 лет, — психотропные вещества и амфетамин.
— В последнее время много говорят об эпидемии употребления «спайсов» и «солей» как легальной альтернативе наркотикам.
— «Спайсы» и «соли» — точно такие же наркотики, все это прекрасно понимают, но есть формальности. С огорчением скажу, что по закону нередко мы сделать ничего не можем: пока то или иное вещество не внесено в список запрещённых препаратов, оно легально. А пока его внесут, производитель слегка меняет формулу, и всё начинается заново.
Бороться с этим сложно, но можно. Надо понимать, что продавец никогда доподлинно не знает, что именно он продаёт. Уже были случаи, когда мы делали закупку и в половине пакетов оказывались запрещённые вещества. Торговцы отправлялись в колонию. Слава богу, для торговли «спайсами» у нас теперь никто не снимает гаражей и палаток, как было ещё совсем недавно. Владельцы помещений им отказывают. Шум, который подняла в том числе ваша газета, дал свои результаты. В отличие от целого ряда других городов, у нас сейчас нет легальной продажи. Да, есть телефоны, которые пишутся на стенах. Мы их отслеживаем, они, как правило, существуют 1-2 дня.
— Как бороться с этими надписями?
— Каждый должен делать свою работу. Наша работа — прекращение торговли наркотиками. Красить заборы сами мы не пойдем, у нас просто физически нет такой возможности. Я думаю, что убирать эти надписи должны коммунальные службы. Я вынесу этот вопрос на Антинаркотическую комиссию. Даже если телефон не работает, это всё равно реклама, нас это заботит.
— Вашему отделу приходилось изымать крупные партии наркотиков? В прессу сведения об этом попадают нечасто.
— Каждую успешную операцию мы помним и знаем. В декабре был задержан курьер, у которого мы изъяли около килограмма героина. Чистого таджикского героина — не того, что доходит до потребителей, а неразбавленного. Наркотик был приготовлен для передачи и дальнейшего распространения в нашем районе. Из этого килограмма сделали бы как минимум пять, а то и все десять. К наркоманам он пришёл бы с 2,5-процентным содержанием героина, а там в одном свёртке был 38-процентный, а в другом 48-процентный. Партия оценивается как минимум в 800 тысяч рублей. Суд состоялся буквально на днях, наркокурьера признали виновным. Он бывший гражданин Таджикистана, недавно ставший гражданином России.
— Как проходила эта операция? Стрельба, погоня?
— Нет, внешне всё выглядело довольно буднично. Мы работали совместно с 3-м батальоном ГИБДД, у нас налажено хорошее взаимодействие. Была получена информация о том, кто, когда и где повезёт эту партию, мы знали имя курьера и марку автомобиля. Его остановили на трассе, дальше дело техники.
— Насколько серьёзна угроза распространения наркотиков со стороны жителей бывших братских республик?
— Граждане Узбекистана и Таджикистана участвуют в этом активнее, но курьером может быть кто угодно. Совсем недавно мы задержали жителя нашего района, молодого человека 20 с небольшим лет, с крупной партией амфетамина. Он жил на широкую ногу, нигде не работал и не учился, жил в хорошей съёмной квартире, ездил на дорогой машине. Мы знали, что он причастен к распространению, и вот, наконец, взяли с поличным. Из запасного колеса в багажнике изъяли 6 пакетов по 100 граммов, это очень крупная партия, без преувеличения. Суда ещё не было, дело в производстве, он задержан, находится в СИЗО. Уверена, что наказания он не избежит.
— Когда озвучиваются официальные данные о количестве наркоманов в нашем районе, всегда поражает их кажущаяся неправдоподобность: например, 200 человек, хотя всем очевидно, что на самом деле их намного больше. Почему так?
— По последним официальным данным их 463. К сожалению, мы можем сказать, что в наркологический диспансер никто не идёт, так как постановка на учёт накладывает ряд ограничений. Ребёнка не надо ограничивать в правах, его надо вытащить, чтобы он никогда больше к этому не прикасался, начал другую дорогу. К наркологам люди обращаются, как правило, только в запущенных случаях, когда уже не знают, что делать. Не потому что у нас плохие специалисты — нет, просто ситуация сложилась таким образом.
— Возможно ли узнать реальное количество употребляющих наркотики?
— Думаю, нет, даже экспертные методики дают довольно приблизительную картину. Все мы знаем, что в действительности наркоманов намного больше, чем их зарегистрировано, но насколько? Точных данных не существует. Официальная статистика, впрочем, тоже небесполезна, её изменения, динамика могут о многом рассказать. Мы изучаем, делаем выводы.
— Эффективно ли работает Антинаркотическая комиссия, нужна ли она на самом деле?
— Нужна. В последний год на заседания приглашаются главы поселений, директора школ, педагоги. Они, по крайней мере, будут представлять реальную обстановку и знать, чего опасаться и как реагировать. Всем миром — в любом случае легче. Проблема общая.
Беседовал Александр ГИРЛИН
