Любовь, выраженная в секундах аплодисментов

Первый концерт муниципального оркестра в 2022 году собрал полный зал Дворца культуры. У этого сергиевопосадского коллектива самая большая армия поклонников в городе и самое — надо полагать — долгое эхо аплодисментов. Если возможно хотя бы какое-то количественное выражение любви, то оно может быть, например, таким: секунды или минуты аплодисментов после очередного музыкального номера.

Мы записали хлопки после каждого прозвучавшего романса, классической пьесы и джазового хита, сравнили длительность оваций и нашли самые горячие номера вечера.

«Соловей» в исполнении Марии Чудовской — 31 секунда аплодисментов.

Композитор Алябьев и поэт Дельвиг совершили фигуру высшего музыкального пилотажа, написав произведение, которое большинство слушателей уже вскоре считали народным. Подобное удаётся немногим, и самые известные современные примеры — это знаменитые «Подмосковные вечера» или танец сиртаки и музыка к нему из фильма «Грек Зорба». Эффект от «Соловья» на концерте усилил тромбонист Вадим Ахметгареев, который внезапно появился в свете прожекторов на боковом балконе, устроив «птичью» перекличку с вокализом солистки.

«Не отрекаются любя» в исполнении Светланы Артемьевой — 34 секунды аплодисментов.

Абсолютно беспроигрышный номер, музыка которого знакома почти любому, кто хотя бы чуть-чуть застал эпоху Аллы Пугачёвой, а слова вспомнит каждый третий россиянин — на этот счёт даже проводились соцопросы. Солистка классического состава вокальной группы оркестра Светлана Артемьева в очередной раз доказала, что она одинаково убедительно звучит и с ярким джазовым стандартом, и с тонкой советской эстрадой.

Первое место делят A Mis Abuelos Артуро Сандоваля и «Этот мир придуман не нами» Аллы Пугачёвой и композитора Александра Зацепина — 1 минута ровно и 57 секунд соответственно.

Подготовка к пьесе A Mis Abuelos («Моим бабушке и дедушке») обладателя десяти премий «Грэмми» кубинского трубача Артуро Сандоваля заняла почти минуту, и это ожидание в темноте стоило того: дирижёр Игорь Кантюков взял в руки контрабас, Владимир Проничкин сменил электрогитару на акустическую для соло в стиле фламенко, а соло на трубе исполнил Ростислав Кочетов.

Заключительный номер «Этот мир придуман не нами» получил почти такую же порцию аплодисментов, и к ним можно добавить ещё 100 секунд финальных оваций, во время которых ведущие объявили всех солистов оркестра, вместе исполнивших эту балладу, что свежо звучит как в 1978 году, так и в наше время.

В этом же концерте выступили новые солисты — компанию Марии Чудовской, Татьяне Кармалеевой и Светлане Артемьевой составили Антон Наумов из группы «Премьер-министр» и Дмитрий Демир. Первое отделение завершил молодой скрипач с консерваторским образованием Иван Наборщиков.

Звучит, как живой

Звучание оркестра зависит не только от самих музыкантов, но и от их инструментов — и у каждого инструмента, точно так же, как и у человека, есть своя история и происхождение, свои причуды и слабости, но есть и характер.

Мы попросили участников оркестра рассказать о характерах своих музыкальных инструментов: и о таких сложных, как саксофон или скрипка и о тех, что на первый взгляд незамысловаты, вроде дирижёрской палочки. Но и она тоже часть музыкального волшебства!

Константин ГОРШКОВ, саксофонист: «Звук этого инструмента ближе других к человеческому голосу»

— Принято считать, что звук саксофона максимально приближается к звуку человеческого голоса, но один и тот же саксофон у разных людей звучит немного по-разному. Он как продолжение голоса своего владельца, но в отличие от человеческого голоса у саксофона возможностей побольше.

В оркестре я играю на альт-саксофоне «Ямаха». Звук альта чуть более писклявый, чем у тенора, а тенор-саксофон это самая, наверное, популярная разновидность инструмента. Каждый музыкант сам решает, какую он выберет — есть те, кто, например, предпочитают только альт, а от всех остальных отказываются.

Мундштук для саксофона — это совершенно отдельная история. Есть даже музыкальный анекдот по этому поводу: если видишь, как саксофонисты что-то бурно обсуждают, то знай, что они точно говорят о мундштуках.

Карина АНТИПОВА, скрипачка: «Моя скрипка яркая и звонкая»

— У меня обычная четырёхчетвертная скрипка (полного размера, для взрослых и профессиональных музыкантов. — Ред.). Её сделал Алексей Романов из Санкт-Петербурга. Считается, что скрипки, созданные мастером, качественнее тех, что выходят из массового производства.

Моей скрипке лет шесть-семь, я выбирала её с педагогом, когда училась в музыкальной школе. Мы вместе поехали в Москву, в магазин музыкальных инструментов, и там встретили её. Она в принципе неплохая: довольно звонкая, довольно громкая. В жизни можно встретить и более глухие инструменты, и на концерте их будет слышно с трудом, и обертоны будут звучать плохо.

Она всегда со мной — и на репетициях, и на концерте. Чаще всего так и бывает, что у музыканта один и тот же инструмент, на котором он репетирует и с которым выступает.

Игорь КАНТЮКОВ, дирижёр: «Могу дирижировать и карандашом, но на репетиции»

— Особенной «счастливой» палочки у меня нет — это вовсе не любимая трубка, которую куришь с особенным чувством. Не так уж и важно, из какого дерева она, есть дирижёры, которые вообще пользуются пластмассовыми. Цвет тоже не имеет большого значения на концерте, у меня есть и белые палочки, есть и тёмные — главное, чтобы она была видна. Я могу и карандашом дирижировать так же, как и палочкой, на репетиции доводилось.

Сейчас стали выпускать специальные палочки, а раньше их просто вытачивали из дерева, даже знакомые могли сделать по твоей просьбе, как делали и барабанные палочки.

Гергиев или Курентзис вообще не пользуются палочкой. Рождественский мог просто бровью повести, и музыканты на это моментально реагировали — но для этого нужно так хорошо чувствовать и понимать друг друга. Я скажу так: дирижирование — это волшебство, потому что дирижёр стоит и делает музыку. Просто делает.