В сентябре нынешнего года открытое акционерное общество «СПЭС» отметило 78 лет со дня своего рождения. Видимо, в строго юридическом смысле эту дату можно поставить под сомнение — ведь с нынешним своим названием и в нынешней правовой форме наша «Электросеть» существует всего десять лет. Однако жизнь организаций не принято делить на части, ориентируясь на вехи формальных преобразований. Первый коллектив предприятия, созданный в 1939 году, связывает с коллективом сегодняшним незримая, но крепкая нить, сплетённая из профессиональной преемственности и верного служения родному городу.
Часть I. В условиях мобилизации
Кстати, этому городу в своё время послужил и человек, которого мы обычно вспоминаем как талантливого философа, искусствоведа и музейщика. А между тем, Павел Флоренский известен как разносторонний учёный-исследователь, выдающийся электротехник, автор фундаментальной монографии о диэлектриках. За два года до рождения «Электросети» тело Павла Александровича захоронили под Ленинградом в безымянной общей могиле, но план ГОЭЛРО, в разработке которого он принимал непосредственное участие, продолжал преобразовывать страну.
Правда, к 1939 году план этот уже «захромал» и отставание советской энергетики от других отраслей промышленности в темпах роста обозначилось вполне отчётливо. Слабость «кровеносной системы» нашей экономики, выражавшаяся в дефиците энергетических мощностей, даже обсуждалась как серьёзная проблема на состоявшемся в марте XVIII съезде ВКП(б). А двумя месяцами ранее правительство реорганизовало Народный комиссариат тяжёлой промышленности, выделив из него в самостоятельную структуру так называемый Наркомэлектро.
Здесь надо отметить, что понятие «самостоятельность» в сознании управленцев предвоенного времени представляло собой сильно редуцированную конструкцию. Самостоятельность обязывала к ответственности за результат и позволяла безраздельно командовать подчинёнными, но не предполагала возможности для сколько-нибудь автономного управления. Поэтому идеология организационных реформ постоянно металась между укрупнениями-разукрупнениями, то добавляя «низам» чуток возможностей и ресурсов для принятия самостоятельных решений, то отнимая их снова.
Не мудрено, что вновь созданный «самостоятельный» Наркомэлектро был вынужден следовать очередному изгибу в «линии партии», переделывая проекты электростанций в сторону снижения их мощности и корректируя планы монтажа турбин и котлов с целью замены крупных агрегатов на средние и мелкие. Изгиб в итоге оказался контрпродуктивным, поскольку надежда построить много электростанций за счёт отказа от мощных, но дефицитных энергоустановок, разбилась о резкое падение темпов монтажных работ. Стремление ускорить на деле обернулось дополнительным замедлением, как случалось в нашей истории с фатальной регулярностью.
Сказанное позволяет лучше понять, почему в сентябре 1939 года только что назначенный директор Загорского электрохозяйства Судаков отчитывался на заседании горсовета именно по поводу экономии электроэнергии. В качестве достижений было отмечено: сокращение на 20 % уличного освещения, закупка ламп небольшой ваттности, сокращение потребления энергии в мелких артелях за счёт запрета работать в вечернее (пиковое по нагрузкам) время, сокращение внутреннего освещения государственных учреждений. Особо отмечено в докладе, что для освещения домовых номерных знаков больше не используются лампочки мощностью более 15 вт.
Имея представление о производственных задачах, которые решает «Сергиево-Посадская Электросеть» сегодня, трудно сдержать улыбку. Совсем другие масштабы и во многом другие цели. Но, вспоминая о том, ценою каких ограничений и жертв наш народ построил индустриальную экономику и победил в тяжелейшей войне, нельзя не проникнуться уважением к нашим самоотверженным предкам.
В октябре 1939 года электрохозяйство города Загорска вошло на правах отдела в состав вновь образованного областного энергетического эксплуатационного управления — очередное «укрупнение» с соответствующим «поражением в правах». Судя по дошедшим до нас воспоминаниям, руководители МОСОБЛЭЛЕКТРО вполне осознавали потребности своих подразделений, обусловленные спецификой и сложностью поставленных перед ними задач. Но в условиях вечно дефицитной «плановой экономики» высокое начальство в основном действовало по принципу «тебя люблю — тебе дарю!». Да и «любимчикам» перепадало не много.
Обеспечение техникой, оборудованием и материалами — строго по разнарядке. Раз в три года — одна, редко — две машины. Опоры, провода, кабельная продукция доставались в ничтожном количестве. Практически все трудоёмкие работы проводились вручную, без применения механизмов. Для перевозки столбов и силовых трансформаторов — лошадь с телегой.
Начавшаяся война только усугубила ситуацию — лошади подлежали «мобилизации» наравне с людьми, а распределением финансовых и материальных ресурсов теперь руководил лозунг «Всё для фронта, всё для победы!». Ресурсы, которые удавалось концентрировать в масштабах области для поддержания энергообеспечения районов, расходовались, как правило, на сверхприоритетные задачи — типа восстановления работоспособности Каширской и Шатурской ГРЭС.
Дальнейшее развитие районных электросетей стало возможным только с переходом к мирной жизни. Несмотря на последствия военной разрухи, в 1945 году удалось электрифицировать колхозы в Афанасове, Семёнцеве, Туракове. Свет пришёл не только в дома селян, но и на животноводческие фермы. В 1947 году газета «Вперёд» сообщала о новых достижениях: «Зажглась лампочка Ильича в 21 колхозе. При помощи промышленных предприятий за год были построены две колхозные ГЭС и третья, Каменская, достраивается. Во втором году пятилетки будет электрифицировано ещё 39 колхозов».
Показательно, что статистика тех лет не сильно увлекалась подсчётом населённых пунктов, отмеченных печатью цивилизации. Страна воспринималась как единое производственное предприятие, состоящее из крупных и мелких подразделений: экономических районов и промышленных округов, колхозов и совхозов. Этим подразделениям была нужна рабочая сила. А где (и в каких условиях) она размещалась — в городах, в деревнях или в лагерях для заключённых — имело отнюдь не первостепенное значение.
Продолжение следует
