Богородский резчик Владимир Алманов работает не только с деревом. Несколько лет назад он освоил лёд, и это принесло ему и коллегам мировую известность — благодаря фестивалям, где они регулярно занимают первые места.
Поездив по мировым конкурсам деревянной и ледовой скульптуры, Владимир открыл для себя новые школы резьбы, познакомился и подружился с мастерами из разных стран — от Канады до Монголии. Кстати, именно в Монголии сложилась сильная школа резьбы, считает наш собеседник. Почему так получилось, узнаем позднее.
А мечтает он, собравший призы престижных конкурсов, о том, чтобы однажды его ледяные герои появились на улицах Сергиева Посада.
Этому их не учили
Несколько раз в год Владимир Алманов садится в машину и едет в далёкий российский город или вовсе улетает в другую страну на очередной фестиваль. Летом соревнуется в дереве, зимой работает с сезонными материалами — снегом и льдом. Навыки, полученные в богородской школе, однозначно ему помогают, но характер у льда совсем другой, и многому приходится учиться заново, да и набор инструментов отличается.
«Деревянные» конкурсы заставляют развиваться. Чего стоит конкурс резьбы бензопилой на скорость, одна из самых зрелищных номинаций! Такому в Богородском точно не учат.
Подобные соревнования сейчас переживают расцвет в стране и мире — их десятки, многие превращаются в большие шоу и становятся едва ли не главным событием в культурном календаре своих городов.
«Для меня это состояние души. Дома как останешься месяца на два, так начинаешь скучать. Тянет путешествовать, работать. Фестиваль хорош и тем, что отключаешься от всех бытовых вопросов. Есть аэропорт, гостиница, фестиваль, и ничто не отвлекает от любимого дела», — говорит Владимир.
Первые победы
Отец-живописец к резьбе по дереву поначалу относился скептически. Отношение он переменил после того, как Владимир вместе с ещё одним богородцем Дмитрием Кизимовым в 2011 году победили на престижном фестивале резчиков «Лукоморье» на Байкале. Позже на этом же фестивале не раз звучали имена победителей из Богородского — Льва Брюханова, Александра Смоленцева, Ильи Польского и других.
Но первым для них был фестиваль в литовском Радвилишкисе годом ранее. У Сергиева Посада есть с ним общий побратим, польский Гнезно, и благодаря таким двоюродным связям городов богородские резчики оказались на фестивале деревянных резных скульптур в Прибалтике.
Для них, воспитанных на классическом, даже академическом искусстве Богородского, многое было в новинку — как в плане стилей, так и оборудования. Одних только бензопил у участников оказалось по три, и самая маленькая размером чуть ли не с ладонь.
В Литве есть интересная традиция резной скульптуры — деревянные изваяния и кресты часто ставят на улицах городов, а режут их, как правило, из дуба, который хорошо переносит влажность и перепады температур. Типичный сюжет литовской скульптуры — задумчивый Христос, подпирающий рукой склонённую голову.
Как монголы преуспели в резьбе
«На таких фестивалях рядом с тобой работают мастера с мировыми именами — американцы, канадцы или итальянцы, которые окончили Академию Микеланджело. Ты учишься у них и показываешь, на что способен», — говорит наш собеседник.
Мы считаем резьбу традиционно русским жанром и редко задумываемся, какие ещё школы резьбы есть в мире. Одно из сильнейших впечатлений на Владимира произвели, как ни странно, монгольские резчики. Вот это кажется совсем странным — откуда в степной Монголии столько дерева, чтобы сложилась сильная школа?
Оказывается, именно ограничения помогли монгольской резьбе состояться — когда ценится каждый кусочек дерева, отношение к нему становится другим. Из маленьких фрагментов они бережно набирают составные скульптуры, склеивают, стягивают — то есть идут наперекор всем законам, которым учат у нас, считая, что массив дерева неприкосновенен в своей целостности.
Мы — Давид в музее
А какая репутация у мастеров из Богородского? «Если в списках есть кто-то из наших, то другие участники понимают, что первых призов им почти не останется», — говорит Владимир, имея в виду, в том числе, и технику авторов.
Но что касается стиля и подхода подмосковных резчиков, то сравнить его можно с сугубо академической скульптурой — той, что мы видим в музеях. В это же время мастера в России и других странах, не имея привязки к вековым традициям, как Богородское, более смелы в эксперименте. Алтай, Сибирь, Поволжье, например, активно работают в корнепластике — это сложная техника составления фигур из корней деревьев, когда мастер подтачивает и подгоняет их до полной стыковки. Получаются уникальные вещи, продиктованные самой Природой.
Раньше, заполняя карточку участника на фестивалях, Владимир Алманов в графе «адрес» всегда писал «Богородское», и это было принципиально. Несколько лет назад стал выступать от имени Сергиева Посада, но это только из-за того, что населённых пунктов с именем «Богородское» в России несколько. Тем не менее каждый раз он берёт в поездку свой сельский флаг, где Медведь и Мужик по классическому сюжету знаменитой богородской игрушки куют своё вечное железо.
С чего всё началось
Отец Владимира, довольно известный в республике Марий-Эл живописец, отправил сына учиться в Президентскую национальную школу-интернат для одарённых детей в Йошкар-Оле. Однажды в школу приехал мастер из Богородского, показал образцы резного промысла, и в этот самый момент Владимир понял, что нашёл своё призвание. С десяти лет вырезает поделки, а развил увлечение годы спустя в Богородском училище — том самом, откуда приехал мастер.
Владимир Крючев
Фото Сергея Семенькова
